Welcome to Հ ա յ ա ս տ ա ն
Главная | Регистрация | Вход Приветствую Вас Гость
Поиск

Форма входа

Меню сайта

Категории раздела
Менталитет Армянского народа
Государственные символы Армении
Хачкар (крест камень)
Интересное

Теги

Наш опрос
Откуда Вы
Всего ответов: 355

Статистика

Каталог Yerevan-city.com
Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0


» Статьи » Интересное » Менталитет Армянского народа [ Добавить статью ]

Характер Армянского народа (Армянский национальный менталитет)[часть 1]

 

Содержание:
>> Языческий период
>> Армения христианская
>> Субменталитеты армянского народа
>> Армянский национальный менталитет
>> Армянский национальный менталитет  (проделжение)

 

Армянский национальный менталитет

62. Типичному армянскому характеру присущи бесконечная наивность, удивительная простота, абсолютная бесхитростность. Армянин, вопреки распространенному мнению, искренен и наивен настолько, что, как тонко заметил Дереник Демирчян, многим за этой искренностью и наивностью чудится неискренность и глубокомыслие*. В армянине есть свой, в корне отличный от западного, национальный демократизм: стремление к спасению всем народом. Корнями своими армянский характер погружен в гордую стихию язычества, в то время, как христианская корона его упоена своей страдальческой судьбой. Это характер кающийся, отказывающийся грешить и опускаться до низменного, однако, раз согрешив, способный предаться этому без остатка, опуститься до самого дна человеческого общежития.
____________________
* Д. Демирчян, Указанное сочинение.
____________________

63. Благородство армянского характера требует глубоких и осторожных раскопок: тип совершенного армянина не способен показать себя в удачном ракурсе, с выгодной стороны. Армянин силен тогда, когда не играет на "сцене" жизни, или когда "играет" самого себя. В этом случае за бравадой, гонором, жестом нетрудно разглядеть присущую типичному армянину натужно преодолеваемую природную застенчивость, стремление преподнести себя в глазах окружающих "современным" человеком. Армянин, особенно в инонациональной среде, нередко стесняется собственного благородства, сдерживает порывы чувств. В подобном поведении, по нашему мнению, отражается исторически искаженное представление о чужестранцах, практически всегда появлявшихся в Армении в качестве не стесняющего себя проблемами этики завоевателя.

64. В типичном армянине легко угадывается способность к фатальной жертвенности, терпению и смирению, в нем всегда живет пафос страданий. Армянин приходит к победе через собственную смерть. Он любит песни, пляски, народные гулянья, но веселье его непременно носит оттенок грусти. Армянин горд своим смирением, однако он желает, чтобы весь окружающий его мир знал о его смирении и жертвенности. Ему нужны зрители, публика, пусть даже не сочувствующая. Путь на Голгофу должен проходить сквозь по возможности большее скопление людей. Это христианин. Он искренне любит и лелеет свои страдания, выставляет на всеобщее обозрение действительно многочисленные язвы и раны на своем теле. С достойной сожаления настойчивой последовательностью культивируется у армян синдром народа-страстотерпца. "Много страдальный" - вот наиболее расхожий эпитет, употребляемый армянами об армянах же.

65. Армянин безмерно любит собственную историю, беспрестанно перечитывает ее, особенно пристальное внимание уделяя наиболее страшным страницам национальных бедствий. Он упивается трагедиями и катастрофами, выпавшими на его долю, не переставая гордиться тем, что ему все же удалось выжить. Он лелеет свою судьбу словно мать, болезненно обеспокоенная здоровьем нормального и крепкого ребенка. Редкое армянское застолье не превращается в около- или псевдонаучные споры по истории народа. Споры, в итоге которых каждый остается при своем мнении. Ложный, незрелый патриотизм заставляет армянина преувеличивать выпавшие на долю народа страдания, многократно превышать количество жертв при тех или иных катастрофах. В душе армянина постоянное ожидание конца света, хотя он безмерно жаждет царствия Христова на земле.

66. Но армянин еще и язычник. Это настоящий потомок Гайка, родитель Ваагна и Торк Ангеха. В нем сконцентрированы природные стихии земли и неба, воды и огня. Энергетический потенциал его огромен и непредсказуем, подобно вулкану он способен на выброс огромной и неконтролируемой энергии. Размеренная и спокойная жизнь армянина способна взорваться в одночасье, ему не требуется времени на раскачку. Отсутствие внимания и пренебрежение к его проблемам приводит армянина в исступление, воодушевляет на борьбу; он забывает о своих страданиях, язвах и ранах и стремится добиться намеченной цели любым путем. Протуберанцы выброса энергии армянского народа не раз приводили в трепет многочисленных врагов. Армянин горд и самолюбив, наличие публики, свидетелей превращает его в героя. Это своеобразный человек престижа, способный терпеть как угодно долго, но лишь до тех пор, пока не задеты его национальные гордость и самолюбие.

67. Душа армянского народа поэтична: стихи пишет практически каждый армянин. Поэзию в Армении боготворят везде: и в лавке мелкого торговца и в доме интеллигента. Армянину действительно есть что предъявить миру из своего поэтического наследия. Пожалуйста, произведения поистине мирового значения, начиная с античных времен до наших дней, от "Рождения Ваагна" до Паруйра Севака. Мало у какого народа поэты пользуются столь всенародной любовью. "Книга скорбных песнопений" Григора Нарекаци уже ровно тысячу лет кладется в изголовье больного в качестве главного лечебного снадобья. Однако у армян практически нет ни одного серьезного произведения в прозе. Поэтический характер армянина предполагает выброс чувств, но не тщательно-скрупулезный и долговременный анализ жизни. Он ֊ лирик, человек эмоциональный, живущий сиюминутными заботами, пытающийся оседлать не век, не год, не день даже,
а мгновение.

68. Любовь армянина к книге поистине беспрецедентна. Вряд ли найдется на свете еще народ, со столь трепетным отношением к книге. Это любовь творца, любовь родителя к своему единственному чаду. Армянские историки, простые переписчики книг всегда были окружены всенародным почитанием. Книги были почти в каждой средневековой армянской семье, и не имело никакого значения, умеют ли в этой семье читать. Во времена всенародных бедствий армяне в первую очередь старались спасти из всего своего имущества именно книги. Праздник переводчиков, день почитания памяти творцов армянского алфавита Месропа Маштоца и Саака Партева и их первых учеников, родился в глубинах благодарного народного сознания и лишь затем был канонизирован церковью.
"...Загнанные на смерть в пустыню Дер эль-Зор армянские женщины и дети умирали... У одной лежащей группы мать пальцем на песке выводила своему ребенку армянский алфавит и вместе с ним произносила его звуки... каждый раз вновь, когда ветер сдувал написанное"*.
____________________
* Интервью Лоуренса Аравийского в Париже, 1919 г. Опубликовано в 1931 году в журнале "
Outlook and Independent", "Эти невозможные армяне".
____________________

69. Необычайное стремление армян к образованию давно замечено и иногда объясняется стремлением представителей народа к полному раскрытию индивидуальных свойств. Наместник царя на Кавказе граф Воронцов-Дашков в опубликованной* докладной записке на имя императора писал: "...как только экономическое положение улучшается, они, ясно сознавая пользу образования, открывают школы и... вносят деньги на их содержание почти безнедоимочно. Армяне охотно посылают детей в школы, а при возможности отдают в гимназии и отправляют в университет. Среди туземного кавказского населения они особо отличаются стремлением к образованию".
____________________
* Обзор Эриванской губернии за 1986 год.
____________________

Оставим в стороне мистику, забудем про удивительные свойства солнечного ультрафиолета в армянских горах и подземные вулканы, беспрестанно излучающие жизненную энергию. Стремление к образованию, а затем, после многих грамотных поколений, и удивительная восприимчивость к нему - это настоятельная жизненная необходимость, один из факторов выживания и самосохранения. Грамота является единственным богатством армянской семьи, на которое враг не сможет покуситься.

70. Многочисленным завоевателям Армении была хороша известна любовь армянского народа к книге и образованию. Армянские книги запрещались, они сжигались и рвались. Неграмотные тюркские и монгольские захватчики инстинктивно чувствовали, какое огромное духовное значение имеют для армян книги. Они ясно осознавали, что в Армении книги являются воинами не менее страшными, чем те простые крестьяне, в чьих домах они хранятся. Хромой Тимур (Тамерлан), например, играя на этом чувстве армян, обогащал свою казну. Он брал в плен армянские книги и возвращал их в обмен на значительный выкуп, выкачав таким образом из Армении несметные богатства. "Книга попала в плен", "книга вызволена из плена" - эти выражения, насколько нам известно, существуют лишь в армянском языке. Деньги на вызволение из плена книг собирались всем народом.
Не меньше страха внушали различным завоевателям и грамотные армяне: так в Западной Армении турецкие оккупанты веками запрещали армянские школы, - в Восточной Армении, уже в начале двадцатого века, подобную же политику запрета армянских школ пыталась претворить царская Россия.

71. Армянин с головой, без остатка окунается в любое начинание, имеющее внешне заманчивую оболочку. Это народ-революционер, с тем лишь отличием от общепринятого значения этого слова, что направленность силы его, разрушительной или созидательной, спроецирована на самого себя. Армянский народ первым в мире провозгласил христианство государственной религией, одним из первых породил различного вида ересь, армянские большевики искренне уверовали в бредовые идеи коммунокосмополитизма... Уже в наше время армяне первыми подключились к горбачевской перестройке... Начавшаяся в классической форме национально-освободительная борьба армян чуть ли не сразу выродилась (во всяком случае, в среде псевдоинтеллигентов) в химерическую борьбу за либерал-демократические права человека. Но революционизм армянина заканчивается там, где начинается опасность для национальных устоев или культуры. В этом случае армянин органично трансформируется в консерватора. Приняв христианство, армянин превратился в самого последовательного защитника той его формы, которую проповедовал сам Христос. Армяне - монофизиты и признают в Христе только Бога.

72. Наивная эмоциональная армянская поэтичность не допускает рассудительности, армянин, как правило, не стремится заглядывать в будущее. Армянские политики, плоть от плоти народа, в большинстве своем не способны планировать политическую деятельность на много времени вперед, учитывать долговременные интересы государства, строить работу с учетом возможных региональных и мировых геополитических изменений. С армянином легче договариваться, чем воевать, Сочетание идеального воина и слабого, недальновидного политика нередко приводит армянский народ к сдаче путем переговоров позиций, завоеванных на поле брани ценой огромных усилий и концентрации всех духовных и физических сил нации. "Поразительно несоответствие проявляемых героических усилий с многократно превосходящими силами противников и тех убогих результатов, которыми довольствовались "вожди"
нации"*.
____________________
* И. Мурадян, С. Манукян, "Третий путь" евразийских наций и ирано-шиитская революция. Ереван, 1997.
____________________

73. Огромное влияние на характер армянина оказали география и история страны. Подобно горным хребтам душа его возвышенна, и подобно горам же изранена, изборождена душа его. Армянин не мыслит бескрайними просторами русского человека, душа его стиснута горами, вследствие чего в нем наблюдается постоянная готовность к полной мобилизации духовных и физических сил. Эта особенность армянского народа, нарушая теорию Л. Гумилева, приводит к постоянному наличию в нем достаточного количества пассионариев для поддержания высокого энергетического потенциала нации. Здесь, пожалуй, уместны и повышенное ультрафиолетовое излучение, и подземные вулканы, и многие другие признаки сакральности Армянского нагорья. В истинном армянине со счастливой и удивительной гармоничностью сочетаются абсолютная жертвенность и неистовое, бесшабашное мужество. Подобное сочетание "горючей смеси" с удивительной постоянностью порождает воина, способного на самые героические свершения.

74. У армянина отсутствует присущая русскому человеку надежда на авось, он постоянно в напряжении, вечно в действии. Ему некуда отступать: границы его обитания ограничены. Он обязан быть в вечной готовности к борьбе. Борьба - привычная стихия армянина, сущность его бытия, он отдается борьбе с присущей ему страстью горячего и темпераментного южанина, полностью и без остатка. Он борется против внешних вызовов как природного и климатического характеров, так и этнического, благо, у армянина никогда не было недостатка во врагах. Однако деятельная и активная борьба армянина носит исключительно оборонительный характер, сам он не способен к агрессии, душа его не приемлет насилия. Его жизненная энергия гуманитарно-пацифистского толка. Он не завоеватель, исторически ему не для чего было завоевывать: у армянина всегда была родина, но не было собственного национально-государственного образования, нуждающегося в расширении пространства.

75. У типичного армянина нет наблюдаемого, например, у иранцев обожествления государства. Армянин никогда, даже в наши дни, когда у всего народа царит воодушевление от сознания восстановленного государства, не скажет "мое государство". Он пользуется термином "республика" (Анрапетуцюн - Հանրապետություն), при этом первая часть слова, конечно, на инстиктивном уровне, используется в значении микро, маленький (арм. манра - մանրա). Он - не государственник, все его помыслы направлены не на укрепление государства, а на ублажение земли. Армянские герои - страдальцы, погибающие за правое дело, что традиционно воспринимается как защита народа и церкви от насилия. Родившийся в Армении и в среде армян лозунг - "Кто погибнет, тот предатель" - так и не смог актуализироваться в армянской действительности. Армянин просто не мыслит государственными категория: защита отечества отождествляется у него с обязательно жертвенной защитой народа, очага, священных храмов... Он привязан к родной земле, но эта привязанность зачастую, превосходит преданность к своему государству у других народов.

76. Пословица "где хлеб, там и живи" (Որտեղ հաց՝ այնտեղ կաց), ныне толкуемая в значении "живи там, где сытная жизнь", вне всякого сомнения, первоначально имела другой смысл: "живи там, где (взращенный тобой) хлеб". Императивный характер пословицы не позволяет трактовать ее в качестве совета выбирать для жизни хлебное место. Напротив, та же самая императивность весьма понятна и уместна при призыве к патриотизму. Представляется, что подобная трансформация семантики пословицы в народной этимологии стала возможной в условиях порабощенной тюркскими племенами Армении и отражает условия жизни армянского народа тех времен. Безусловно, новая трактовка пословицы отражала мышление той части населения, которая действительно считала возможным поиски безопасного или удобного места для жительства. Но и тогда речь в пословице, как нам кажется, шла исключительно об армянской земле. Подтверждением тому является постоянная (если не сказать, вечная) циркуляция большинства армянских беженцев на территории Армянского нагорья.

77. Один из основоположников научной этнографии, немецкий ученый Ф. Ратцель, побывавший в конце XIX века в Армении, отметил, что "армянам, в отличие от грузин, свойственно накопительство"*. Ученый заметил верно: в характере армянина действительно заметна тяга к накопительству. Стремление к накопительству - это следствие влияния двух агрессивных слагаемых: внешней среды и воинствующих соседей. "Климатические условия Армянского Нагорья способствовали акцентации накопительского свойства в характерах людей. Перепад сезонных температур приближается к 80 градусам по Цельсию... Поэтому теплое лето в преддверии данности холодной зимы не оставляет людям иных вариантов, как по особому интенсивно трудиться и копить продукты к зиме"**.
____________________
* Ф. Ратцель, Народоведение. Том 1. Санкт- Петербург, 1902.
** Р. Баренц, Геополитика. Взгляд изнутри. Ереван, 1999.

____________________

Р. Баренц, кстати, справедливо считает, что ставшее возможным вследствие наличия прибавочного продукта накопительство послужило одной из основных причин прекращения кочевого образа жизни и перехода к оседлому. С другой стороны, накопительство обеспечивало возможность выживания и при набегах инородцев и связанного с этим вынужденного укрывательства мирного, невоюющего населения в горах. Особенность климатических и политических условий жизни армянского народа привела к необходимости не только накопительства, но и создания пищевых продуктов с неопределенно долгим сроком хранения (лаваш, суджух, сухой сыр и т.д.).

78. Армянин - созидатель по натуре. Он строит всегда и везде, даже во время войны, даже если не уверен в том, что враг не разрушит его новый дом. Строительство в сознании армянина - это ратное поле, и именно на этом поле битвы армянин никогда не терпел поражений. "Строительство - высшая и увековечивающая победы форма борьбы армянина", - писал выдающийся армянский полководец, философ и государственный деятель Гарегин Нжде. "Построить лучше, чем было утрачено - таким был исторический девиз армянина"*. Политический деятель, интенсивно и много строящий на армянской земле, всегда может рассчитывать на благосклонность населения. Лишенный государственности, армянин веками старался утвердиться на родной земле строительством церквей, школ и домов, причем построения на новом месте проводятся именно в приведенной последовательности. Жители горных местностей, впрочем, на третьем месте по важности строений числят хлев для домашнего скота, что обусловлено условиями горной жизни, при которых содержание живности является главным условием обеспечения семьи питанием.
____________________
* Г. Нжде, Тюремные записки, (на арм. языке), Ереван, 1993.
____________________

79. Армянин прочно опирается на землю, уходит корнями в глубь ее, в этом он видит смысл жизни, хотя мечты его и душа парят в небесах. Земля - это его святыня, непреходящая ценность, которую он непрестанно холит и лелеет. Дороже земли у армянина нет ничего. Работать на земле любят даже потомственные горожане. Земля для армянина является не только кормильцем, но и опорой, и защитой. Армянин видит в земле не только источник благополучия. Земля - главный и непобедимый воин армянского народа, его мощь и вера, надежда и уверенность в завтрашнем дне (вспомним еще раз предание об Аршаке и Шапухе). Однако любовь к земле у армянина практически не ассоциируется с преданностью и любовью к государству. Это не государственый патриотизм, это любовь к родине, Отечеству. Из уст армянина практически невозможно услышать выражение "мое государство", армянин предпочитает говорить "мое Отечество", или, как в наши дни - "моя республика".

80. Удивительна и своеобразно жертвенна у армян любовь к детям. Безусловно, многочисленные примеры беззаветной любви к детям легко находимы у любого народа, и отличие армян в этом вопросе состоит не в силе любви и преданности к потомству. Армянин любит ребенка не инстинктивно-биологической любовью (мой ребенок, моя кровинушка), а осознанно, как продолжателя рода, если угодно, защитника родины. Ребенок — общенациональное богатство, символ продолжения жизни, рода, средство пережить всем народом существующие житейские невзгоды. Во время катастрофического землетрясения в Армении в декабре 1988 года эта особенность армянского народа стала полной неожиданностью для коммуно-космополитического руководства Союза ССР, никогда, впрочем, не интересовавшегося особенностями национального характера входивших в Союз народов. Руководство Кремля вознамерилось рассредоточить армянских сирот по остальным республикам страны, и, возможно, не имело при этом никаких дурных помыслов. Однако это намерение чуть было не стало началом серьезного конфликта между армянами и Москвой.




Источник: http://www.armenianhouse.org/mshakhnazaryan/nf-ru/character.html
Категория: Менталитет Армянского народа | Добавил: Drag (15.06.2009)
Просмотров: 15973 | Рейтинг: 5.0/2 |
Всего комментариев: 0
avatar
ALFA & Arustamyan Vahan © 2009 - 2024